КОБ в Украине Dotu.org.ua

Мы ждём перемен

Мир стоит на пороге глобальных перемен, капитализм практически мертв. О новой экономической доктрине рассуждает Ицхак Адизес, доктор философии, эксперт в области маркетинга и управления, основатель института собственного имени.

— Профессор, Европа сейчас оказалась в трудномположении из-за таких стран, как Греция, Италия. Как, по вашему мнению, будет развиваться ситуация?

— «Трудное положение» — не совсем подходящий образ. Европа оказалась в ситуации, когда любой шаг приводит к проигрышу: loss/loss situation. Какие бы меры ни предпринимались как на уровне отдельных стран, так и на уровне всего союза, они будут порождать недовольство в обществе. Но и ничего не предпринимать тоже нельзя, иначе крах угрожает финансовым и валютным системам ЕС.

— Как вы считаете, помогут ли Греции избежать дефолта более сильные страны, например Германия?

— Это сложный вопрос. Политики в Германии должны понимать, что предоставляя деньги Греции, они фактически совершают самоубийство. Действительно, с какой стати жители Германии должны оплачивать «промахи» своих соседей? Немцы — самые трудолюбивые и законопослушные европейцы, и они вовсе не хотят, чтобы правительство отдавало другим странам их кровные деньги. Поэтому если правительство Ангелы Меркель пойдет на масштабную помощь Греции — оно станет политическим покойником.

— Источник греческих проблем — в неправильной политике прошлых лет?

— Основной источник — лень и иждивенческие настроения на уровне власти и среди населения. Двадцать лет назад я консультировал греческое правительство и уже тогда сказал, что нельзя «химичить» со статистикой, которую они предоставляли в союзные органы. Показатели подгоняли с целью «выжать» из ЕС побольше денег в виде субсидий, которые потом шли на реализацию крайне популистской политики. Тем самым правительство обеспечивало себе безопасность и необходимое число голосов на выборах. Но уже тогда было понятно, что до добра это не доведет и расплачиваться придется. Тем более что греки, откровенно говоря, не так любят работать, как немцы, а платить налоги — тем более.

— Разве европейские чиновники не знали об этом?

— Знали. Все прекрасно знали, что греки всячески стараются выбить себе субсидии.

— Почему же они смотрели на это сквозь пальцы?

— Это вопрос человеческой психологии. Чиновники Евросоюза — такие же люди, как и все остальные. И люди частенько откладывают на завтра то, что нужно было сделать ещё вчера. Пока в ЕС было много денег, он мог себе позволить никого не призывать к порядку, не бороться со статистическими подтасовками, а просто оплачивать все это. Но как я уже говорил, такая беспечность до добра не доводит. Сейчас пришло время платить по счетам.

— Европа тянет мир в новый кризис?

— Европа в данном случае лишь одно из действующих лиц. Мир стоит на пороге глобальных изменений, нынешняя экономическая доктрина полностью себя изжила. Кризисы регионального и мирового масштабов будут происходить последовательно, так что в какой-то момент нам, наверное, сложно будет понять, когда заканчивается один и начинается другой. Условный кризис 2007–2010 годов в ретроспективе покажется нам чем-то незначительным. Все устои современного общества, его ценности будут сломаны. Мир будущего не имеет ничего общего с нынешним.

— О какой временнóй перспективе вы сейчас говорите? Пятьдесят лет, сто, двести?

— О нет, всё это случится при нас. Мы станем свидетелями этих изменений.

— Вы сказали, что нынешняя экономическая доктрина себя изжила. Что придет ей на смену?

— Какова главная функция любой экономики согласно нынешним представлениям? Экономический рост, увеличение масштабов производства, сбыта, потребления. Все только и говорят, что о подъеме ВВП, прибылей. Рост мировой экономики стал проблемой номер один. Но ориентация на рост и прибыль губительна, она не учитывает того, что мы живем в замкнутой системе. Планета не резиновая, она не увеличится только от того, что вырастает количество населения и мы хотим его прокормить.
Если посмотреть на развитые страны, то их рынки уже перенасыщены, а компании все равно стараются производить больше и больше товаров. Но людям столько не нужно. Приходится создавать искусственный спрос на абсолютно ненужные вещи, а ведь на них уходит огромное количество зачастую невосполняемых ресурсов.

— Но ведь есть ещё развивающиеся страны, где рынки не насыщены?

— Это ненадолго. Да и если говорить о развивающихся странах, то, к примеру, китайская экономика также перегрета. Китайскими товарами забиты прилавки всего мира. До поры до времени часть «ненужных» товаров (я говорю сейчас не только о тех, что сделаны в Китае) будет поглощаться развивающимися рынками. Но это не решение проблемы. В конце концов, довести жизненные стандарты людей из развивающихся стран до стандартов стран развитых невозможно. На планете нет столько ресурсов. Значит, или развитые страны должны всячески поддерживать бедность вне своих границ, или нужно менять экономическую доктрину.

— Вряд ли развивающиеся государства захотят оставаться бедными.

— Именно! Все хотят жить хорошо, но это невозможно. Значит, нужно менять своё представление о том, что такое «хорошо». Посмотрите на западные страны, собенно это касается США, там понятия «стандарты жизни» и «качество жизни» далеко не всегда совпадают. Люди меняют дорогие машины на ещё более дорогие, покупают дома и квартиры, в которых проводят всего несколько недель в год. Они бесконечно работают, чтобы позволить себе все это. Пройдитесь по улицам, и вы не увидите прохожих или посетителей кафе, которые спокойно пьют кофе в середине дня. Все бегут, торопятся и в итоге ничего не успевают. Их дети растут без них, друзья исчезают, и они осознают это, когда становятся стариками. Не остается времени на получение радостей от жизни, на социализацию. Это очень низкое качество жизни.

— Вы сейчас фактически говорите об изменении системы ценностей западного мира. Как можно осуществить переход к новым ценностям? Это процесс эволюционный?

— Боюсь, что на эволюцию у нас не остается времени. Мир уже на грани; кризисы, войны только приближают момент развязки. Напряженность растет. Думаю, это чувствуют все. Я не исключаю сценария глобальной войны. Люди, которые в ней уцелеют, будут жить уже совсем другой жизнью.

— Очень мрачный прогноз. Но давайте вернемся к экономике. Вы сказали, что изменится доктрина. Какой она будет?

— Сложно детально описать ее сейчас. Одно могу сказать: ориентации на прибыль больше не предвидится. Я вообще придерживаюсь мнения, что компаниям надо директивно ограничивать увеличение прибыли. Прибыль перестанет быть самоцелью. Что именно окажется базой новой экономической доктрины, сейчас сказать невозможно. Ясно, что в отсутствие ориентации на прибыль исчезнут фондовые рынки, биржи. Существенно изменится роль государства. Если сейчас мы постоянно наблюдаем процессы национализации, потом — дерегулирования, как ответ на различные кризисы, то в будущем такое вряд ли возможно. У государства появится роль интегратора, объединяющего людей. Я думаю, что более предметно говорить об этом пока рано.

— Коммунизм умер, капитализм умирает?

— Капитализм уже практически мертв. Будет нечто совсем иное, что мы в нынешних условиях пока представить не можем.

— Как выжить людям, компаниям в том мире будущего, который вы описываете?

— Нужно быть «ближе к земле». Я это говорю совершенно серьёзно. Когда руководители компаний спрашивают у меня, во что перспективнее всего вкладывать деньги, я отвечаю, что это вода и пища. Кто будет иметь доступ к источникам чистой воды и сможет «выращивать» продукты, тот и будет «королем». Обычным людям лучше уже сейчас озаботиться покупкой участка земли, чтобы, если мои мрачные прогнозы сбудутся, прокормиться за счёт огорода.

— Выходит, люди будущего, пережившие катаклизмы, — земледельцы?

— Возможно, что так. По крайней мере на первом этапе. Потом, когда жизнь постепенно стабилизируется, люди не будут все поголовно земледельцами, как вы говорите. Мне гораздо интереснее думать о том, какими они станут по натуре. У них появится совсем другая система ценностей, в которой деньги, престиж и статус будут стоять в самом конце списка. Они станут больше ценить личные отношения, будут более склонны к творчеству, более свободны от «потребления». Уже сейчас мы видим, что такие люди появляются. В Европе растет новое поколение, многие представители которого ценят свободу, живут в небольших квартирах, занимаются творчеством, создают семьи и растят детей. Они довольны своими велосипедами или недорогими машинами, скромными жилищами. Изменения уже идут.

— Семейные ценности вернутся на свое законное первое место?

— Скорее всего, и немаловажную роль в ценностном развитии сыграют женщины. Я вообще считаю, что грядет эра женщин. Они так долго находились под мужским гнетом и управлением, что за это время смогли накопить очень много сил. Женская эмансипация — тенденция, которую до сих пор недооценивают. Только женщины с их созидательной энергетикой смогут сохранить и восстановить мир после страшных потрясений. Мужчина по природе своей боец, воин.

— Матриархат?

— Я не имею в виду, что власть повсюду захватят женщины, просто их влияние на будущий мир будет очень сильным.

— Умеренность потребления, общечеловеческие ценности — разве это не то, о чем говорят сегодня все традиционные религии?

— Знаете, у меня есть ощущение, что после всех потрясений может появиться новая религия. А традиционные христианство, ислам, иудаизм существенно трансформируются, ослабнут.

— Но пока мы наблюдаем совсем другую тенденцию. К примеру, на Ближнем Востоке, где после череды революций некоторые государства оказались под контролем исламистов.

— Возможно, я вас удивлю, но мне кажется, что исламизация происходит в большой степени под влиянием женского населения этих стран. Западный образ жизни, эмансипация им не подходят, они раздражают и пугают их. Люди не хотят, чтобы западные представления о морали вмешивались в их жизнь, разрушали семьи. Их можно понять. Исламизация — своего рода защитный механизм. Сейчас миры Запада и Востока почти полярны, но я уверен, что после глобальной встряски они сблизятся, ценности перемешаются. Вполне возможно, что скоро мы все это увидим своими глазами.

СПРАВКА:
Ицхак Кальдерон Адизес родился в 1937 году в Македонии. В 1963 году окончил Еврейский университет в Иерусалиме со степенью бакалавра. В 1965 году в Колумбийском университете (США) получил степень магистра. В 1968‑м там же получил степень доктора философии. Последние 30 лет занимал должности штатного преподавателя Школы менеджмента Андерсена при Калифорнийском университете, приглашенного преподавателя в Стэндфордском и Колумбийском университетах, в Еврейском университете в Иерусалиме и Тель-Авиве.

В 1973 году основал Институт Адизеса (Калифорния), директором которого является. Автор методики The Adizes Methodology, которая применяется для оптимизации и повышения эффективности деятельности организаций с 1975 года. Автор 12 книг, переведенных на 30 языков и выдержавших более 50 изданий. Его книга «Управление жизненным циклом корпорации» стала мировым бестселлером.

Анастасия Астахова
«Прямые инвестиции»