«Прощай, дорогая Родина»

Трудовая миграция – выход через закрытую дверь?

Они оставляют свой дом и уезжают в неизвестность, чтобы видеть, как растут дети и стареют родители лишь на фото. Смысл их жизни в ежемесячных денежных переводах. Их быт зачастую полон лишений, но они привыкли к трудностям, как другие – к благам. Они все одинаково одеты, все на одно лицо, – чужеродная серая масса больших городов, неизбывный налет, образовавшийся после того, как не стало одной большой общей Родины.

Они ищут надежное пристанище и способ выживания для своих семей, скитаются в поисках лучшей доли. Кто-то ее находит или думает, что находит. Иные – едят горький хлеб чужбины, пока не теряют даже то, что у них было. Они – трудовые мигранты, гастарбайтеры, кормильцы – для одних, оккупанты – для других, дешевая рабсила – для третьих…

Люди и нужда

В трудовой миграции – немного счастья. В словосочетании «поиски лучшей жизни» – ключевое слово «поиски». Ибо, если тебе не оказалось места на родине, то нигде тебя не ждут. Конечно, это не аксиома, многие молодые и перспективные переселенцы, а также квалифицированные работники, способные быстро изучить иностранный язык и приспособиться к новым условиям, находят свою зону комфорта где-то там за границей и действительно вырывают выигрышный билет у Судьбы. Но кто считал, каков процент тех, кто нашел и тех, кто не нашел?

На эту тему меня натолкнул фотопроект питерской изыскательницы Ксении Диодоровой «В холоде», которая в течение месяца снимала жизнь людей в отдаленном районе Таджикистана на Памире. Многие семьи, обитающие в долине Бартанга на высоте 3000 метров, имеют своих кормильцев зарубежом. Поскольку на родине этих людей нет не только промпредприятий, где можно работать и содержать семью, – там нет никакой инфраструктуры, больниц, дорог, связи, а наличием электричества они обязаны только советскому прошлому. При СССР здесь работала ГЭС, добывали уголь и алюминий, выращивали и обрабатывали хлопок. Потом, по известным причинам, всего этого не стало. Цивилизация ушла – люди остались. Среди голых камней, снега и холода. Остались, чтобы каждый день отвоевывать у гор кусочек жизни и ждать своих сыновей, мужей, отцов, уехавших на бессрочные заработки. Проект этого фотографа интересен еще и тем, что автор сняла не только быт и образ жизни заброшенного горного поселения, она разыскала и запечатлела жизнь тех самых кормильцев, уехавших на заработки в РФ.

«В России принято считать, что миграция душит наши города, наши школы, наше метро. Миграция — это потоп, она заливает за край, и мы все тонем. Но, по правде говоря, потоп не там, куда мигрируют, а там — откуда. Миграция и ее масштабы становятся ощутимыми и понятными, только когда ты оказываешься там, у истока», – написала Ксения, увидев миграцию глазами самих мигрантов. На ее пронзительных фото – зачастую одни женщины, простые лица, цветные платки, натруженные руки и дети – смирные, неизбалованные ягнята Памира. И горы – с утра до ночи, от рождения до смерти. Каждую весну из Таджикистана в Россию мигрируют сотни тысяч человек. У них просто нет другого выхода. Они уезжают порой на несколько лет, возвращаясь домой промерзшими, высушенными, уставшими. Всего на месяц-другой. И снова из холода родных гор они попадают в другой холод – в холод чужих городов и чужих жизней…

Среди московских гастарбайтеров, приехавших из Средней Азии, трое из четверых оставили дома семьи и почти все заработанные деньги отправляют именно туда. Так сделал бы каждый на их месте. Разве нет?

Страна уехала на заработки

К трудовой миграции можно относиться по-разному. В зависимости, с какой стороны смотреть. Конечно, есть разница между теми, кто гонится за перспективой и карьерой, и теми, кто спасается от нужды и ищет средства к существованию. В странах, где живется получше, в Прибалтике, России, некоторых регионах Украины, один вектор миграции – это ЕС и США. Из совсем уж упадочных регионов постсоветского пространства стремятся туда, откуда более искушенные обыватели переселяются в Европу и Америку. Все относительно. Для одних некогда братских республик трудовая миграция стала настоящим стихийным бедствием, для других – спасением.

По данным Всемирного банка и Международной организации по миграции, за пределами своей страны работает от 6,5 – до 8 млн. украинцев, пишет НБН. Это при том, что в 2012 году трудоспособное население Украины составляло порядка 22,5 млн. человек, из которых официально трудоустроены были только 12,5 млн. Получается, что у нас в «заробитчанах» – практически каждый третий. Это рекорд. Мы – в числе первых по количеству легальных трудовых мигрантов в странах Евросоюза. А с отменой визового режима за два года, по оценкам экспертов, выедет дополнительно 2—3 млн. украинцев. По крайней мере, так было в Польше и Румынии после их вступления в ЕС.

Больше всего выходцев из Украины работает в России – 42%, в Польше – 14%, Италии – 13%, Чехии – 12%. Солидной украинской диаспорой обросла Канада. Среди гастарбайтеров преимущественно жители западных и центральных областей Украины (более 70%). Но есть существенный отток из некоторых депрессивных регионов Востока. В частности, жители Луганской области массово отправлялись на заработки в РФ. Треть украинских трудовых мигрантов имеют высшее образование. Но о завоевании мира речь не идет, как правило, в наймах наши соотечественники выступают в качестве низко квалифицированной рабочей силы.

С другой стороны, трудовая миграция – это весомый вклад в экономику отдельных регионов и государства в целом. Ибо денежные переводы гастарбайтеров на родину иногда составляют бюджет целой страны и львиную долю национального ВВП.

Только вдумайтесь, переводы мигрантов в экономике такой страны как Таджикистан достигают от 35 до 48% ВВП! В Киргизии – это примерно треть внутреннего валового продукта, в Молдове – четверть! В Украине этот показатель скромнее, около 5% ВВП, но тоже весьма впечатляющ.

«Реальный объем инвестиций украинских трудовых мигрантов в отечественную экономику ежегодно достигает суммы от 16,8 до 19 млрд. долларов и значительно превышает прямые иностранные инвестиции, которые за 2012 год составляли всего лишь 6,5 млрд. долларов», – сообщил в интервью НБН председатель Национального форума профсоюзов Украины Мирослав Якибчук. Средний заработок украинцев за границей – от $432 в Белоруссии до $1798 в Германии.

А что наши бывшие «сестры»?

Специалисты говорят о том, что фактически в последние два десятилетия в ряде постсоветских стран сформировалась еще одна отрасль национальной экономики – трудовая внешняя миграция. За годы независимости жизнь бывших союзных республик изменилась. И не всегда в лучшую сторону. Как известно, не все из них оказались способны построить свою экономическую самостоятельность на руинах советского левиафана. Даже более-менее успешные государства столкнулись с серьезным оттоком граждан.

К примеру, Литва. Первой провозгласившая независимость Литва вошла в эту независимость не вся. Как только отменили визы с Евросоюзом, многие граждане тут же покинули страну. Некоторые подождали-подождали и тоже уехали. Сотни тысяч литовцев не захотели остаться на родине и строить свою долгожданную свободу. Не увидели света в конце тоннеля. В 2013 году в стране официально насчитывалось 20% безработных (неофициально – 50%). «Кризис раскатал надежды литовцев, словно асфальтовый каток. Всё заморожено «до лучших времён». Падение экономики в 2008 г. составило 16,8%, и теперь Литва считается одним из беднейших государств ЕС (хуже дела обстоят только в Латвии). 30,8% литовского бюджета – антикризисная помощь Евросоюза, без неё пришлось бы объявить дефолт. Также Литва вышла на первое место в мире по количеству самоубийств. На «горячую линию» для людей, находящихся в депрессии, за год поступило 2 миллиона (!) звонков. А живут-то в республике чуть больше трёх миллионов», – пишет «АиФ» в своем спецпроекте о нынешней жизни некогда братских республик.

В независимом Узбекистане пытались решить проблему массового исхода населения силой, цензурой и запретами. Государство взяло под жесткий контроль информационное пространство по принципу – то, что просачивается в сознание граждан должно настраивать исключительно на благостные мысли и способствовать пищеварению. При этом, достаток в этой стране выпячивать не принято, дабы не будить в окружающих зависть и непатриотичные мысли об эмиграции. В Узбекистане даже пытались бороться с оттоком молодежи путем официального запрета на выезд. После окончания учебного заведения выпускники были обязаны отработать несколько лет на родине. Конечно, это не помогло. Высокая рождаемость и океан рабочей силы на более чем скромной бирже труда решили все.

В Молдове, растерявшей после распада СССР практически весь индустриальный потенциал, основой жизни стало сельское хозяйство. 60% молдаван живут в селе, сельхозугодья занимают 75% площади страны. Но используются они преимущественно для личных нужд. Национальное производство, даже агропром (!), в стране хромает. А еще в Молдавии очень много банков. Экономика держится на переводах из-за границы. По статистике, 3 млн. молдаван живут и работают в своей стране, миллион – за ее пределами. Есть семьи, где родители трудятся в разных странах. К примеру, мать в Италии – сиделкой, отец в России – строителем.

Новые «таджики»

В целом, беды и тяготы украинцев близки многим некогда братским народам. Проблемы актуальные для нас – актуальны и для киргизов, узбеков, молдаван. Не одну нашу страну разворовали и довели до упадка те, кому она была доверена. Не только Украина после обретения независимости так и не смогла построить материальную базу для этой самой независимости, бездумно разбазарив почти все свое наследство. Не только в Украине многие нет-нет да и взгрустнут по прежним временам, когда все люди были братья и человек человеку – друг. Не только украинцы пережили несколько революций, но так и не добились результатов от смены власти. Не только мы знаем, что такое инфляция, коррупция, клановые разборки и проедание международных кредитов. Не одни мы, получив независимость, так и не поняли, что с ней, драгоценной, делать. И начинаем усиленно искать новых хозяев, всеми доступными способами заявляя о своем желании к кому - то примкнуть, войти в состав федерации, синдиката, союза...

В этом смысле гастарбайтеры поступают куда честнее и благороднее. Они не тянут за собой свои аулы и кишлаки, села и города, не устраивают бойни, поджоги и безобразия, они тихо собирают свои нехитрые пожитки и уезжают. Уезжают, чтобы скитаться и есть дешевую вермишель, спать покатом на матрасах в тесных каморах, вкалывать почти без продыху и терпеть брезгливые и неприязненные взгляды…

Сегодня вопрос трудовой миграции перед Украиной нависнет глыбообразно. Во-первых, утечка рук и мозгов была свойственна нашей стране и в лучшие времена. Во-вторых, это было до известных событий. Теперь, когда волна безработицы накатывает с новой силой, предприятия закрываются или включают режим экономии, сокращая сотрудников, а с востока страны хлынули потоки беженцев, для которых попросту нет рабочих мест, – картина, очевидно, изменится. Очень скоро люди поймут, что родная страна, которая не сумела защитить их от войны, не сумеет защитить их от нужды и бесприютности. Увы, чиновники собираются создавать в правительстве еще одно министерство по вопросам вынужденных переселенцев, что лишь подтверждает – действующие структуры попросту не способны совладать с ситуацией. И тогда новые «таджики» с украинскими паспортами заполонят чужие города, содрогаясь от холода в ледяных пустынях чужих мегаполисов, где никто никому не нужен…

Источник.

Чтобы оставить комментарий Вам надо зарегистрироваться на сайте

Мы ВКонтакте

 

Сайты


Статистика

Посетители
854
Материалы
2021
Количество просмотров материалов
10189154

Интернет Ресурсы